– Сэр?

– Я пытаюсь набрать Бриджлэнд 3-4465. – Рэгл не мог точно сказать, та ли эта телефонистка. – Можете мне помочь? А то я все время получаю неправильный набор.

– Хорошо, сэр. Секундочку. – Долгая пауза. И потом: – Простите, сэр, какой вы назвали номер?

Рэгл повторил.

– Этот номер отключен, – сказала телефонистка.

– Пожалуйста, наберите мне еще несколько номеров.

– Хорошо, сэр.

Он продиктовал ей несколько номеров со страницы. И все оказались отключены.

Конечно, старый справочник. Естественно. Так и должно быть. Старые номера отключаются. Рэгл поблагодарил телефонистку и повесил трубку.

Таким образом, ничего не удалось ни узнать, ни проверить. Могло быть и такое объяснение: номера относились к нескольким ближайшим городкам. Потом городки слились, и ввели новую систему номеров. Возможно, это произошло совсем недавно, год или два назад.

Рэгл вернулся на кухню, чувствуя себя совершенным дураком.

Журналы начали подсыхать. Он взял один из них и уселся в кресло. Края страниц обрывались, когда он пытался их переворачивать. Журнал был явно предназначен для семейного чтения, первая же статья оказалась о вреде курения и раке легких, затем шел материал о министре Даллесе и Франции. Потом статья о человеке, который поднялся по Амазонке вместе со своими детьми. Были также рассказы, вестерны, детективы и всевозможные приключения. Реклама, комиксы. Рэгл просмотрел комиксы и отложил журнал.

В следующем журнале было гораздо больше фотографий, и вообще он отдаленно напоминал «Лайф», хотя отпечатан был похуже. Обложка оторвалась, и Рэгл не мог сказать с уверенностью, что это – «Лук» или «Кен».

Первая серия фотографий запечатлела жуткую железнодорожную катастрофу в Пенсильвании.

Следующая серия...

Очаровательная актриса скандинавского типа. Рэгл пододвинул лампу, чтобы лучше видеть страницу.

Лицо девушки обрамляла тяжелая копна волос, дивно расчесанных и довольно длинных. Она удивительно мило улыбалась, Рэгл не мог оторваться от этой наивной и доверчивой улыбки. Таких красивых лиц ему не приходилось видеть; кроме того, у нее была полная, чувственная шея, не такая, как у большинства актрис, а взрослая, зрелая шея и великолепные плечи. Ни малейшего намека на костлявость или дряблость. Смешение рас, решил Рэгл. Германские волосы. Швейцарская или норвежская шея.

Но по-настоящему его заворожила и повергла в состояние изумленного оцепенения фигура девушки. Ну, дела, сказал он себе. Как ей удалось? Такая невинная и такая развитая. А девушка, казалось, была просто счастлива демонстрировать свои прелести. Она слегка наклонилась вперед, при этом грудь ее выливалась наружу – самая мягкая, самая упругая и самая естественная грудь в мире. И очень теплая.

Имя девушки не сказало ему ничего. Рэгл решил, что лучшей матери для своего ребенка ему не сыскать.

– Вик, – крикнул он, переходя с журналом в гостиную, – взгляни-ка.

– Что там? – поинтересовалась Марго с другого конца комнаты.

– Тебе не понравится, – откликнулся Вик, отодвигая тарелку с пирогом.

– Она наклонилась, – заметил Рэгл.

– Что там, девушка? – спросила Марго. – Дайте взглянуть, не отберу.

Она подошла и встала рядом с Рэглом. Все трое разглядывали фотографию. Цветную, во всю полосу. Конечно, Дождь изрядно подпортил страницу, но в том, что женщина уникальна, сомневаться не приходилось.

– У нее такое мягкое лицо, – прошептала Марго. – Такое утонченное и возвышенное.

– И чувственное, – добавил Рэгл.

Под фотографией стояла подпись: «Мэрилин Монро в Англии, во время съемок с сэром Лоренсом Оливье».

– Вы что-нибудь о ней слышали? – спросила Марго.

Рэгл покачал головой.

– Наверное, это английская актриса, – предположил Вик.

– Да нет! – отмахнулась Марго, – здесь же написано: «в Англии во время съемок». И имя скорее американское.

Они перешли к статье.

– О ней пишут как о знаменитости, – сказала Марго. – Толпы людей. Запруженные улицы.

– Это там, – заметил Вик. – В Англии.

– Вот, смотри, пишут о клубах ее поклонников в Америке.

– Откуда это у тебя? – спросил Вик.

– Из развалин. Из тех, которые вы так хотите расчистить.

– Наверное, журнал очень старый, – предположила Марго. – Но Лоренс Оливье еще жив. Я смотрела в прошлом году по телевизору «Ричарда Третьего».

Они переглянулись.

– Может быть, расскажешь теперь о своей галлюцинации? – спросил Вик.

– Что за галлюцинация? – вырвалось у Марго. Она переводила взгляд с одного на другого. – Так вот о чем вы шептались и не хотели, чтобы я слышала?

После паузы Рэгл произнес:

– Да, дорогая, у меня была галлюцинация. – Он попытался ободряюще улыбнуться, но лицо сестры окаменело. – Только не смотри так, – взмолился Рэгл. – У меня возникла проблема со словами.

Сестра тут же перебила его:

– Трудности с произношением? О Господи, то же самое было с президентом Эйзенхауэром после удара.

– Нет, – отмахнулся Рэгл. – Совсем не то.

Вик и Марго ждали, но теперь, когда он захотел все объяснить, это оказалось почти невозможно.

– Я имею в виду, – проговорил он, – что вещи не являются тем, чем кажутся.

– Прямо как у Салливана, – заметила Марго.

– Все, – махнул рукой Рэгл. – Лучше я объяснить не умею.

– Значит, ты не думаешь, что сходишь с ума, – сказал Вик, – Ты же не считаешь, что проблема в тебе. Она снаружи. В самой природе вещей. Как моя история с выключателем на шнуре.

Рэгл долго молчал, наконец кивнул:

– Да, может быть.

По непонятным причинам ему не хотелось увязывать собственные ощущения со случаем Вика. Они отнюдь не казались ему равноценными.

А может, это просто снобизме моей стороны, подумал он.

Страшным, напряженным голосом Марго произнесла:

– Вам не кажется, что кто-то нас дурачит?

– Не понимаю, – нахмурился Рэгл.

– Кого ты имеешь в виду? – спросил Вик.

– Не знаю, – пробормотала Марго. – Но в «Дайджесте потребителя» советуют остерегаться мошенничества, ложных объявлений, недовесов и тому подобного. Мне кажется, эта статья о Мэрилин Монро – такая же липа. Решили из заурядной статистки сделать звезду, якобы все ее знают. Теперь даже тот, кто впервые ее увидит в кино, скажет: как же, знаменитая актриса! А я, кроме пухлого вымени, ничего в ней не нахожу.

Марго замолчала и некоторое время сердито подергивала себя за ухо. Морщины на ее лбу стали глубже.